Записные книжки
Вы наталкивались на него внезапно за поворотом дороги, и вас поражал его вид среди густых рисовых полей и текущей воды; вода и зелёные поля шептались друг с другом, что они всегда делают, с древнейших времён, и их тихое бормотанье никогда не доходило до пальмы; она была наедине с этим высоким небом и пробегающими облаками. Она была самой собой, завершённая и отстранённая, и не могла быть ничем иным.
Вода поблёскивала в вечернем свете, и на некотором удалeнии от дороги, к западу от неё, стояла эта пальма, за ней опять густые рисовые поля; прежде чем наткнуться на неё, вы должны проехать несколько шумных, грязных, пыльных улиц, полных детей, коз и коров; автобусы поднимали клубы пыли, на что, похоже, никто не обращал внимания, и на той дороге было полно собак, облезлых и запаршивевших.
Автомобиль свернул с главного шоссе, идущего мимо множества малeньких домиков и садов, мимо рисовых полей, повернул налево, проехал через какие-то претeнциозно великолепные ворота и немного дальше, где на открытом месте паслись олeни. Их было, должно быть, две или три дюжины; у некоторых были тяжёлые высокие рога, по иным же олeнятам было уже ясно видно, какими они будут; многие были пятнистыми, с белым; они нервничали, дёргали своими большими ушами, но продолжали пастись. Многие перешли через красную дорогу на открытое место, ещё несколько олeней ожидало в кустах, чтобы посмотреть, что будет; малeнький автомобиль остановился, и вскоре все олeни перешли дорогу и присоединились к остальным. Вечер был ясный, и звёзды выходили яркие и чёткие; деревья устраивались на ночь, и неугомонное щебетанье птиц утихло.
< < < < > > > >